Грязный, пыльный, с тяжелым запахом старости и сырости, ковер лежал посреди нашей новой, ещё почти пустой гостиной, как дохлая собака. Красный, когда-то, сейчас он был какой-то буро-грязный, с протёртыми до основы пятнами и вытертыми бахромками по краям. По углам торчали нитки, в середине зияла дыра размером с блюдце, а от него несло так, будто его десять лет держали в сыром подвале. — Лена, это вообще нормально? — голос у Миши дрожал от злости. — Это… это что такое? Я молча смотрела на ковер, на...

— Ты позволил своему другу жить в нашей даче все лето бесплатно, и теперь там горы мусора, сломан забор, и соседи пишут на нас жалобы в полицию! Я просила тебя просто покосить траву, а ты устроил там притон! — ледяным тоном произнесла Ольга, захлопывая водительскую дверь своего кроссовера. Звук удара металла о резину уплотнителя прозвучал как выстрел в вязком, душном воздухе августовского полдня. Ольга стояла у калитки, которая теперь держалась на одной петле и куске ржавой проволоки. То, что открылось...