В прихожей, заставленной коробками с обувью так плотно, что приходилось ходить боком, пахло старой пылью и чужим похмельем. Лампочка под потолком, засиженная мухами до черноты, не горела — только мигала. Она будто подавала сигнал бедствия, который никто не хотел принимать. Катя стояла у порога, застегивая молнию на куртке. Молния заедала на середине, там, где выбился зубчик. Приходилось дергать её с силой, до белых пятен на пальцах. Ей восемнадцать исполнилось вчера. А сегодня её выставляли. — Паспорт взяла? — Степан, отчим, не смотрел на неё...