Есть особый вид пытки, который никто вам не навязывает, — вы сами себе режиссёр, зритель и цензура. Вы не живёте, вы стримите себя себе же. С утра — не просто проснуться, а проснуться правильно. Завтрак? Только не забыть быть осознанным. Коллега сказал «привет»? Срочно проанализировать его интонацию. Вы — не участники жизни, вы — охранники собственной витрины. Это не просто усталость. Это та самая гиперрефлексия — состояние, при котором человек застревает в наблюдении за собой, и не в силах расслабиться...

Быть надзирателем – значит испытывать на себе одну из самых мощных профдеформаций. Как сходит с ума человек, который попал внутрь этой системы? И что он на самом деле видит через перекрестья в решётках? Мой интервьюируемый согласился рассказать о своих первых рабочих днях в неволе. -Скоты! Я это жрать не буду! – проходя по коридору, я вдруг услышал, как в дальней клетке орёт заключенный. Шум начал нарастать: его сокамерники, как бы в знак поддержки, забили кулаками по стенам, кто-то стал свистеть и улюлюкать – привлекать внимание постового...