Прошло несколько лет. Ипотечная кабала, как называл её Ипполит в душе, была почти побеждена. Оставалось внести последние платежи, и квартира становилась бы их полной собственностью, вернее, снималось обременение банка. Но это детали. У Ипполита, благодаря его железной системе, скопился на отдельном счёте ещё один «неприкосновенный фонд», или, как он сам мысленно окрестил его, «фонд чёрного дня». День этот, по его расчётам, должен был наступить когда-нибудь от старости или поломки единственного дорогого компьютера...