– Дениска мне вчера звонил – жаловался, что ты опять на него накричала из-за каких-то грязных носков, – говорит Вера Дмитриевна, не глядя на Анну. – Я его успокаивала, говорю, Аня устает, ты ее пойми. А он мне: «Мама, я уже не могу». Анна замерла над раковиной, пена с губки капала на чистую тарелку. За окном квартиры на четвертом этаже старой пятиэтажки моросил мелкий октябрьский дождь. Воскресное утро, которое должно было пройти спокойно и по-семейному, вдруг сжалось в комок где-то под ребрами....

— Лия, а ну-ка быстро собери эти карандаши! Сколько раз говорить, что нельзя разбрасывать вещи? — голос Нины Олеговны звенел от раздражения. — Но бабушка, я еще не дорисовала котика для мамы, — тихо ответила пятилетняя девочка, крепче сжимая цветной карандаш в маленькой ладошке. — Никаких «но»! Я сказала собирай, значит собирай. Вот поэтому ты такая непослушная, что мама тебе всё разрешает. Входная дверь распахнулась, и на пороге появилась Катя. Ее светло-каштановые волосы слегка растрепались от осеннего ветра, а в руках она держала небольшой яркий пакет...