Помню в детстве, когда приезжала в деревню к бабушке, часто слышала разговоры старушек, где они упоминали некоего «старого хрыча». Ох, до чего же чудно было это слышать... Ну, старый, допустим, понятно. А вот почему хрыч-то?... Но как я не допытывалась, а вразумительного объяснения так и не могла добиться. «Да занудные они старики все, ворчливые, на старости лет с ума сходят» - говорили мне всегда. «Так значит ворчливая старуха называется хрычиха?» - спрашивала я. В сказке «О золотой рыбке» старуха ещё та ворчунья...

Егор Павлович не спеша двигался по аллее парка. Торопиться ему было некуда, он как мог, растягивал медленно текущее время, рассматривая каждый кустик, травинку и камушек на своем пути. Солнце светило ярко и небо было совершенно чистое, но настроение было просто поганое. Впрочем, как и всегда. Он был слишком одинок, чтобы быть веселым и радостным. Он давно потерял свою семью, друзей. Грусть и тоска съедали его все сильнее с каждым прожитым днем. Он становился злым и отвратительно несносным в плане общения. - Брюзга, старый хрыч - говорили о нем соседи. Часто отворачивались, когда он проходил утром мимо них и спешили уйти из поля его зрения, когда он возвращался обратно...