Вот прямо смело мне можно ставить диагноз и отправлять меня в интернат 8 вида для умственно отсталых детей. И учить клеить коробки. Мне всё-таки не дает покоя то, что Мишка - выпускник именно этого интерната. Коррекционник. То есть - всё время учился в коррекционной школе. Получается - для умственно отсталых детей. И когда год назад я узнала, к кому у моей Сани вспыхнула большая и светлая любовь, я схватилась за голову. Схватилась за голову и позвонила Сашкиным педагогам. С желанием запретить, примчаться, забрать документы, забрать Саню...

Тишину хрустального утра разбивали не крики птиц за окном, а гулкий, напряженный голос, доносящийся из-за двери. Лилия не проснулась, а вынырнула из глубины сна, как тонущая, глотнув воздуха, наполненного чужим раздражением. Она лежала неподвижно, слушая, как ее муж, Артем, говорит с кем-то по телефону. Слова были пока еще размытыми, но интонация — острые, колючие ножи тревоги — впивалась в нее даже сквозь дерево спальни. — Мам, ну я же сказал, что куплю! — его голос был сдавленным, будто он с силой сжимал горло...