Я сижу в кресле 12А над облаками, и руки всё ещё дрожат — не от страха, а от злости, которую тридцать семь лет брака научили глотать с улыбкой. Передо мной на экране телефона — отправленное сообщение. Фотография посадочного талона, одна строчка: «Ты недооценил моё желание жить. Прощай». Статус «прочитано» загорелся две минуты назад. Представляю, как Виктор сейчас сидит на нашей кухне с чашкой кофе, которую я заварила ему с утра по привычке, и смотрит в экран, не веря глазам. Он же спрятал мой паспорт...

Будильник трезвонил уже минуту, но Кира все не могла открыть глаза, так хотелось спать за окном шел дождь. Кира все же поднялась, было семь утра. Рядом Вовка ворочался, тяжело вздыхая во сне, он даже не слышал звука будильника, так крепко спал. Она встала, накинула на плечи старый халат и босиком пошла на кухню. За окном был все тот же серый двор, те же голые деревья. Она поставила чайник, двумя щелчками зажгла конфорку газовой плиты, потом достала из холодильника пачку творога, три яйца, сметану...