В Ростове пахло железом, потом и страхом. Люди старались не смотреть друг другу в глаза — будто взглядом можно было выдать себя, вызвать подозрение. Где-то рядом ходил тот, кого называли просто Он. Без лица, без имени, без логики. За двенадцать лет он превратился из слуха в миф, из мифа — в тень, а потом и в самую страшную правду конца советской эпохи. Когда в декабре 1978-го из Грушевки вытащили тело девятилетней Лены Закотновой, милиция работала не просто в режиме ЧП — в стране кипел культ показательной справедливости...