— Продать. И давай без вот этих твоих трагических вздохов, Ксения. Голос Ростислава, мужа, резал по живому, пока я смотрела на старые липы за окном. Те самые липы, под которыми мы с бабушкой прятали «секретики» в детстве. — Рост, я же просила. Мы договорились не трогать эту тему. — Кто это «мы»? Я договорился? Я просто дал тебе время свыкнуться с неизбежным. Он прошелся по комнате, хозяйским жестом проведя пальцем по пыльной крышке фортепиано. Словно уже оценивал товар перед продажей. — Это не просто квартира...

— Катюш, ты только не волнуйся, я уже всё решил. Мама на следующей неделе приезжает. На месяцок, пока в санаторий путёвку ждёт. Стёпа бросил ключи на тумбочку в прихожей и прошёл на кухню, уже расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки. Он сказал это так, будто речь шла о покупке нового чайника — буднично, между делом, с той ленивой уверенностью в голосе, которая всегда немного раздражала Катю. Она как раз заваривала себе травяной чай, и аромат мяты и мелиссы наполнял её светлую, идеальную кухню. Её кухню...