— Кость, тут твоя мама что-то пишет! — крикнула Настя мужу и взяла пиликнувший телефон. — Что же? — полюбопытствовал тот, заходя в комнату. — "В гости я вас не жду, только деньги на банкет переведите", — Настя не могла поверить своим глазам. Костя сел напротив, уставившись в телефон. — Она мне уже говорила. Думаю, надо перевести, — буркнул он. — Она просит восемьдесят пять тысяч. — Кость, ты серьезно? — Настя опустила телефон на стол. — Восемьдесят пять тысяч за банкет? На ее день рождения? — Серьезно, — буркнул он, не поднимая головы...

— Ты бы хоть совесть имела, Юлька. У тебя там три спальни планируется, а Лариска третьего на кухне в коляске укачивает, потому что в комнате дышать нечем. Галина Петровна не говорила, она вбивала слова, как гвозди в крышку гроба моей спокойной жизни. Мы стояли посреди участка, где только вчера бригада залила фундамент под террасу. Ветер гонял по глине обрывки полиэтилена, пахло сырым бетоном и прелой осенней листвой. Я поправила воротник куртки, глядя, как мать носком своих стоптанных сапог брезгливо ковыряет кучу щебня, словно это была не стройка, а куча навоза...