— Что значит не твой сын, а чей тогда по—твоему? — возмущённо спросил муж у жены. Олег стоял посреди гостиной, уперев руки в боки. Его лицо, обычно выражающее скучающее превосходство, сейчас исказила гримаса брезгливости. На столе, полированная поверхность которого отражала свет люстры, веером лежали фотографии. На снимках, сделанных, очевидно, с большого расстояния, была запечатлена Глафира. Она катила коляску. Она держала на руках сверток. Она смеялась, глядя на крошечное личико. Глафира замерла...

— Паш, а это что за коробки в прихожей? Рита стояла в дверях и смотрела на мужа, который почему-то не мог встретиться с ней взглядом. Он возился с телефоном, делая вид, что очень занят чем-то важным. — Паш, я тебя спрашиваю. — Это... ну... — он наконец поднял глаза. — Лена попросила на несколько дней пожить. — Что? — Ну там у них в квартире трубу прорвало. Соседи сверху затопили. Она позвонила, сказала, что срочно нужно где-то переночевать. Рита медленно сняла туфли и прошла в комнату. На их диване лежала чужая подушка в розовом чехле...