Андрей Зотиков Гусев, Уткин и Воробьёв из увольнения не вернулись - их нетранспортабельные тела были по частям собраны патрулём и доставлены на гарнизонную гауптвахту, где они и заночевали. «Ночёвка» длилась трое суток.        - Опять эти птичьи фамилии! Поубиваю!! - орал на подведении итогов старпом. - Развели, понимаешь, птицеферму! Где ваша воспитательная работа, механик? Опять три грубых проступка на экипаже!        - А я давно говорил, Михаил Витальевич, давайте их уберём с лодки. Пусть уголёк в кочегарке перекидывают...

— Сначала ем я со своей матерью, потом ты уж поешь, если останется что-то, — крикнул муж с порога. Нина стояла у плиты, помешивая суп, который готовила с утра. Остатки картофеля, немного крупы и овощей с огорода — вот и всё, что удалось достать. В доме уже неделю не было мяса. Она повернулась, глядя, как Валерий стряхивает снег с сапог. За ним в дом вошла его мать, Клавдия Петровна, снимая потрёпанный шарф. — Здравствуйте, Клавдия Петровна, — тихо произнесла Нина. Свекровь окинула её холодным взглядом и молча прошла к столу, не удостоив невестку ответом...