Он хотел борщ по расписанию. А я — перестала хотеть жить по его сценарию. Эта паста стала началом моей новой жизни… — Ты снова не сварила борщ. Не вопрос. Не просьба. Приговор. Женя стоял в дверях кухни, как прокурор, читающий обвинительное заключение. На его лице — смесь разочарования и усталости, как будто перед ним лежала не тарелка фетучини с грибным соусом, а документ о лишении гражданства. Он сжал руки в кулаки, как будто пытаясь удержать всё накопившееся раздражение внутри. Я молча жевала...

За окном медленно опускались сумерки, окрашивая небо в нежные пастельные тона. Я стояла у плиты, помешивая борщ — любимое блюдо Алексея. Знакомый до боли звук поворачивающегося в замке ключа заставил моё сердце дрогнуть. Вот и он. Снова задержался... Шаги в прихожей. Тяжёлые, усталые. Муж появился на пороге кухни — высокий, широкоплечий, с едва заметной сединой на висках. Двадцать лет вместе, а у меня до сих пор замирает сердце, когда смотрю на него. Только сегодня это замирание было другим — тревожным, болезненным...