Аркадия в деревне не любили. Нет, не потому, что он был зажиточным и единственным настоящим фермером, за это его, скорее, уважали – как-никак рабочие места создавал. Просто Аркадий был бирюк бирюком – самогон с мужиками не пил, в общих гулянках участия не принимал, еще и дом построил на отшибе, чтобы соседи ему не мешали. Такие хоромы отгрохал – любо-дорого посмотреть. И если при жизни Степаниды он еще более или менее вменяем был, как схоронил ее, совсем чудной стал. Стоило только пройти немного снегу, он тут же шел к председателю сельсовета: - Почему дороги не чищены? – вопрошал он...

Его так и звали, Бирюк. За глаза конечно, в глаза поди ты, скажи, кто его знает, что там у него на уме? Ещё хлобыстнет чем ни то, да хоть и кулаком. Валентину бабы в деревне жалели, да и мужики тоже, ну как это? С бирюком жить? Валя со смешинкой во рту, всё у неё легко было, всё в руках горело, а как шила, а как вязала? С молодости такая была, в школе первая, танцорка, певунья, а какие сценки они ставили. К седьмому ноября про кулака, попа и работницу, как покажут, взрослые за животы хватались, так смеялись...