Воздух в квартире был густым и тяжелым, пахшим жареной курицей и средством для мытья посуды. Последние лучи осеннего солнца робко пробивались сквозь идеально чистые окна, играя бликами на начищенном до блеска паркете. В этой стерильной, почти музейной чистоте царил полный порядок, который кто-то с горькой иронией мог бы назвать семейным уютом. Алина замерла на мгновение, опираясь на швабру, и провела ладонью по влажному лбу. Пятый месяц беременности давал о себе знать ноющей тяжестью в пояснице и легким головокружением, если она слишком долго находилась на ногах...

Для Елены и ее мужа, Игоря, их решение «пожить для себя» было взвешенным и общим. Они поженились в тридцать лет и договорились, что ближайшие пять лет они посвятят карьере, путешествиям, друг другу. А потом, когда они прочно встанут на ноги, они с радостью родят ребенка. Их жизнь была гармоничной, распланированной, полной любви и взаимного уважения. Единственным диссонансом в этой гармонии была мать Игоря, Анна Борисовна. Женщина властная, энергичная, она с первого дня их брака вела свой личный крестовый поход...