Телефон дрогнул на столе, как будто кто-то ногой пнул ножку. Я машинально потянулась посмотреть, кто пишет, ожидая привычное: рабочий чат, доставка, мамина «позвони, когда освободишься». Но на экране светилось его имя. Браузер закрылся сам собой, кружка с чаем вдруг стала тяжёлой. Три слова в сером прямоугольнике: «Как ты там?» Как будто он имел право спрашивать. Я даже не сразу поняла, что меня не просто задело — меня физически повело. В груди что-то сжалось, будто я резко вдохнула морозный воздух...

По пути в больницу Алёшка мужественно держался. И Мирославу за руку держал. Совсем – как взрослый… А мальчишке – десять лет. Успокаивал подружку, обещал: - Ты не волнуйся. Я щенка домой заберу. Мама разрешит. Я ему молока налью... с хлебушком. Мирослава осталась в больнице. Младший сержант Полунин и комвзвода Береснев отвезли мальчишку домой. По пути заехали на местную хлебопекарню: мать Мирославы здесь работала… В машине Алёшка заплакал… Прижался лицом к Андрюхиному плечу, застенчиво всхлипывал: - Она… Мирослава, танцевать любит...