В палате роддома №4 пахло хлоркой, кипяченым молоком и тревогой. Елизавета Петровна Корнилова стояла посреди комнаты как монумент самой себе — в дорогом кашемировом пальто, несмотря на духоту, с идеально уложенной прической и поджатыми губами. Она держала сверток с младенцем на вытянутых руках, словно это была не живая душа, а мешок с чем-то дурно пахнущим. — Ну и что это? — ее голос, холодный и скрипучий, разрезал тишину. Анна, бледная, с темными кругами под глазами после тяжелых двенадцатичасовых родов, сидела на краю высокой больничной койки...

Когда она была маленькой, Юля часто представляла, как однажды в субботу позвонят в дверь, она откроет и увидит на пороге высокого мужчину с подарочными пакетами. И как он скажет: -Дочка, как же ты выросла! В зависимости от возраста, подарки в её воображении менялись: сначала это была кукла, потом Фёрби, следом шли Лего «Гарри Поттер» и телефон. Папа так и не появился, хотя Юля всегда знала, что он существует. Каждый год мама вела Юлю к фотографу, предварительно купив ей новое платье и час колдуя над непослушными волосами...