— Убирайся! — голос Эллочки, когда-то казавшийся Игорю музыкой, теперь звенел, как разбитое стекло. — Кому ты нужен такой? Инвалид! Я что, жизнь свою на сиделку калеку положить должна? Игорь стоял, опираясь на костыль, в прихожей квартиры, за которую платил, пока ползал по чеченской грязи и крови. Он вернулся два дня назад — не героем с парада, а списанным по ранению бойцом с осколком в бедре, который врачи так и не смогли извлечь. Нога ныла не переставая, но боль в сердце была в тысячу раз сильнее...

Документы лежали на столе как приговор. Анна провела пальцем по печати нотариуса - всё, дом продан за три дня. За окном шёл дождь, барабанил по крыше того самого дома, который теще семь лет назад подарили на свадьбу. Тогда Олег так гордо говорил: "Теперь у нас есть настоящий семейный очаг". Семейный очаг для всех, кроме неё, как выяснилось. Телефон молчал уже четыре дня. Ни одного звонка от мужа, ни слова извинений от золовки Елены, которая так старательно организовывала этот чёртов юбилей свекрови...