Антонина Шуранова была из тех актрис, чьё присутствие не просто украшало кадр — оно придавало ему глубину. В ней была какая-то врождённая порода, достоинство, редкая естественная грация. Казалось, она не играет — она просто существует в этой роли. Поэтому и в «Войне и мире», и в «Чайковском», и в «Неоконченной пьесе для механического пианино» её героини выглядели так, будто были вырваны прямо из тех времён. При этом Шуранова открыто говорила: «Я нефотогенична. Кино — не моя стихия». Она действительно чувствовала себя неуютно перед камерой...