Говорят, это деменция у нее.  Я теперь часто вспоминаю какое-то лето моего детства, когда мы идем в магазин за куклой, на маме платье из ситца в яркий цветочек и совершенно кукольной, нездешней, принцессочной красоты туфли. Она держит меня за руку, мы идем по влажному после дождя асфальту — я люблю этот запах мокрого бетона, и мне кажется, что так пахнет шелест листвы. Плотные, до лакового блеска намытые летним дождем листья шумят в унисон, и впереди у меня бесконечная радостная жизнь.  Я хорошо училась в школе, но мама меня не баловала...

Галина стояла в дверях детской, скрестив руки на груди. Её взгляд, строгий и пристальный, не отрывался от десятилетнего Коли, который сидел за письменным столом, сгорбившись и стараясь казаться как можно меньше. В воздухе витало напряжение – мама явно была не в лучшем настроении. – Уроки сделал? – спросила она, делая шаг вперёд. Голос звучал твёрдо, без намёка на снисхождение. Коля медленно поднял глаза, потом снова опустил их к тетради. Мальчик понял – избежать проблем не получится. – Да, мам, – ответил он тихо, почти беззвучно, и протянул ей тетрадь, надеясь, что та останется довольна...