Пётр Воротынцев объясняет, что превратило игру в столь значительный социокультурный феномен в русскоязычном пространстве. «Игра — это репетиция жизни». Такой тезис высказал однажды создатель «Что? Где? Когда?» Владимир Ворошилов. Трудно не согласиться: о том, что игра — модель жизни, о сакральных и ритуальных корнях игры, написано немало. Вспомним хотя бы хрестоматийный труд Хёйзинги «Homo ludens. Человек играющий». Но, к сожалению, очень часто мы не знаем имена авторов той или иной знаковой для человечества игры...

Наверное, каждый в нашей стране играл в две суперпопулярные игры. Первая — КВН, вторая — "Что? Где? Когда?". Я играл в ЧГК и в школе, и в институте, и на работе. Игра заставляет думать, и знания нужны не узкоспециализированные, а широкие. А с этим нынче у многих проблемы. Уже со школьной скамьи дети усваивают, что физику можно не учить, если будешь поступать на факультет журналистики. Или что география ему никогда не пригодится, так как он будет поступать на медицинский. В итоге получаем отличных сварщиков, которые не могут написать без ошибок два предложения...