"Голубая роза" «Голубая роза» — так называлась выставка, открывшаяся в марте 1907 года в Москве, в доме М.Кузнецова на Мясницкой улице. Экспозиция картин художников была организована шестнадцатью молодыми выпускниками и студентами Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Среди них П. Кузнецов и М. Сарьян, Н. Сапунов и С. Судейкин, П. Уткин и Н. Крымов, А. Фонвизин и Н. Феофилактов, А. Арапов, братья Милиоти, скульптор А.Матвеев. Это было новое объединение, появившееся на сцене русской художественной жизни начала XX века. С.К. Маковский, брат знаменитого художника Константина Маковского, писал: «Голубая Роза» — красивая выставка - часовня для очень немногих. Светло. Тихо. И картины как молитвы... Когда войдешь в эту маленькую часовню, декорированную с умением строгого вкуса, сразу же почувствуешь, что «Голубая роза» не только «цветок теплицы», но весенний цветок мистической любви. Так далеко и от суетной обыденности европейских сецессионов, и от будуарной элегантности выставок Дягилева. На меня повеяло другим: молитвенной молодостью, молодым, новым чаянием красоты». Обыденное, увиденное сквозь поэтического-символическую призму.. Николай Сапунов Николай Николаевич Сапунов (17 декабря 1880, Москва — 14 июня 1912, Териоки под Санкт-Петербургом) — живописец, театральный художник, один из лучших сценографов за историю русского театра. Трагическая смерть в молодом возрасте - Сапунов погиб во время лодочной прогулки в Териоках; перегруженная лодка перевернулась, и он утонул (остальные пассажиры были спасены подоспевшим судном)... ...Наверно, знал ты, не гадая, Какой отмечен ты судьбой, Что нестерпимо голубая Кулиса красилась тобой. Сказал: «Я не умею плавать», –И вот отплыл, плохой пловец, Туда, где уж сплетала слава Тебе лазоревый венец. /Кузмин/ М. Волошин "Сапунов" Когда смерть внезапно обрывает жизнь талантливого человека в самом ее расцвете, не дав выявиться силам и возможностям, в нем затаенным, ум невольно начинает искать смысла, обобщения, причины. Нельзя подавить в себе убеждения, что смерть не может быть случайна; что удары ее, как бы ни были прихотливы, вызываются неким, скрытым от нашего сознания, законом; что смерть наступает только тогда, когда дух дает внутреннее, тайное согласие на прекращение своих земных действенных проявлений… Поэтому каждая неожиданная смерть вызывает потребность произвести Суд над умершим, следствие о его жизни, найти оправдание Смерти. Но Смерть не нуждается в оправданиях, а причины ее таятся в тех извивах человеческой души, в тех складках тайных помыслов, желаний и намерений, которые недоступны посмертному исследованию. Лишь очень редко приходится иметь дело с такими проницательными исследованиями смысла судьбы, как, например, статья Владимира Соловьева о смерти Пушкина. Но здесь мы имеем дело с судом над жизнью человека, который был средоточием всего национального самосознания России и жизнь которого исследована и выявлена с большой полнотой. Но что мы можем знать о сокровенной жизни юноши-художника, который случайно утонул полтора года назад в Финском заливе, катаясь на лодке в беззаботной компании молодежи? Кто-то шутил, качая лодку. Лодка опрокинулась. Многие не умели плавать, но спаслись. Никто не утонул, кроме Сапунова. Вода избрала его одного. Выбор воды всегда загадочен и странен. Она безошибочно умеет выбирать самых молодых, наиболее кипящих жизнью и творческими возможностями. Память сейчас же напоминает нам Шелли, Коневского, Писарева, Эннекена… Все они погибли, купаясь или катаясь на лодке, в минуты чувственного растворения во влажных недрах праматери жизни – Моря или в часы тихого полуденного созерцания. " "Цветы в вазе", "Натюрморт с автопортретом", "Ноктюрн", "Набережная Александрии" (сценография), "Шарф Коломбины" (сценография)