Я проснулась с ощущением, будто в грудь положили камень. Знаешь, бывает такое утро — ещё ничего не произошло, а внутри уже свербит тревога, как перед экзаменом, к которому не готовился. Свет из окна резал глаза, и вместо привычной утренней суеты в голове звенела одна-единственная мысль: «Сегодня она приедет». Желудок сжался в тугой узел, руки почему-то дрожали, как будто я ожидала визита из ада. Я чувствовала, как напряжение застревает в горле, будто съела ложку песка. Эта суббота ещё не началась, но я уже заранее ненавидела каждую её минуту...

Он сидел посреди приёмной, как гость из другого измерения. Вокруг — суета, звонки, торопливые люди, чихуахуа с глазами как оливки, один шпиц изображает обморок — но он сидит. Просто сидит. Как мебель. Или как памятник. Или как дворовая беседка, если честно. Ньюфаундленд по кличке Миша. Хотя если бы он заговорил басом, снял с себя костюм собаки и оказался пожилым профессором философии — никто бы не удивился. Потому что этот взгляд… Это не «дай вкусняшку». Это не «погладь меня». Это «я с вами всё понял, но если вы сейчас не успокоитесь — я уйду в Тибет»...