Все обещало мне его: Край неба, тусклый и червонный, И милый сон под Рождество, И Пасхи ветер многозвонный, И прутья красные лозы, И парковые водопады, И две большие стрекозы На ржавом чугуне ограды. И я не верить не могла, Что будет дружен он со мною, Когда по горным склонам шла Горячей каменной тропою.

Анна Ахматова Не повторяй — душа твоя богата— Того, что было сказано когда-то, Но, может быть, поэзия сама — Одна великолепная цитата. * Таинственной невстречи Пустынны торжества, Несказанные речи, Безмолвные слова. Нескрещенные взгляды Не знают, где им лечь. И только слезы рады, Что можно долго течь. Шиповник Подмосковья, Увы! при чем-то тут... И это все любовью Бессмертной назовут. * На руке его много блестящих колец— Покоренных им девичьих нежных сердец. Там ликует алмаз, и мечтает опал, И красивый рубин так причудливо ал. Но на бледной руке нет кольца моего, Никому, никогда не отдам я его. Мне сковал его месяца луч золотой И, во сне надевая, шепнул мне с мольбой: «Сохрани этот дар, будь мечтою горда!» Я кольца не отдам никому, никогда. * И когда друг друга проклинали В страсти, раскаленной добела, Оба мы еще не понимали, Как земля для двух людей мала, И что память яростная мучит, Пытка сильных—огненный недуг! — И в ночи бездонной сердце учит Спрашивать: о, где ушедший друг? А когда, сквозь волны фимиама, Хор гремит, ликуя и грозя, Смотрят в душу строго и упрямо Те же неизбежные глаза. * Глаза безумные твои И ледяные речи, И объяснение в любви Еще до первой встречи. Тебе обещана была В каком-то давнем веке, Как зачарованная шла Через моря и реки,— Не знала я твоих примет И имени не знала. Ты для меня был как рассвет, Как ночь без покрывала. * Любовь То змейкой, свернувшись клубком, У самого сердца колдует, То целые дни голубком На белом окошке воркует, То в инее ярком блеснет, Почудится в дреме левкоя... Но верно и тайно ведет От радости и от покоя. Умеет так сладко рыдать В молитве тоскующей скрипки, И страшно ее угадать В еще незнакомой улыбке. * Любовь покоряет обманно, Напевом простым, неискусным. * Я научилась просто, мудро жить, Смотреть на небо и молиться Богу, И долго перед вечером бродить, Чтоб утомить ненужную тревогу. Когда шуршат в овраге лопухи И никнет гроздь рябины желто-красной, Слагаю я веселые стихи О жизни тленной, тленной и прекрасной. Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь Пушистый кот, мурлыкает умильней, И яркий загорается огонь На башенке озерной лесопильни. Лишь изредка прорезывает тишь Крик аиста, слетевшего на крышу. И если в дверь мою ты постучишь, Мне кажется, я даже не услышу. * Столько просьб у любимой всегда! У разлюбленной просьб не бывает. * Ты дышишь солнцем, я дышу луною * Настоящую нежность не спутаешь Ни с чем, и она тиха. * Я не любви твоей прошу. Она теперь в надежном месте * В мою торжественную ночь Не приходи. Тебя не знаю. И чем могла б тебе помочь? От счастья я не исцеляю. * Из памяти твоей я выну этот день, Чтоб спрашивал твой взор беспомощно- туманный: Где видел я персидскую сирень, И ласточек, и домик деревянный? О, как ты часто будешь вспоминать Внезапную тоску неназванных желаний И в городах задумчивых искать Ту улицу, которой нет на плане! При виде каждого случайного письма, При звуке голоса за приоткрытой дверью Ты будешь думать: «Вот она сама Пришла на помощь моему неверью». * Это тот, кто на твою палитру Бросил радугу с небес. * Есть в близости людей заветная черта, Ее не перейти влюбленности и страсти, Пусть в жуткой тишине сливаются уста, И сердце рвется от любви на части. И дружба здесь бессильна, и года Высокого и огненного счастья, Когда душа свободна и чужда Медлительной истоме сладострастья. Стремящиеся к ней безумны, а ее Достигшие—поражены тоскою... Теперь ты понял, отчего мое Не бьется сердце под твоей рукою. * Все обещало мне его: Край неба, тусклый и червонный, И милый сон под Рождество, И Пасхи ветер многозвенный, И прутья красные лозы, И парковые водопады, И две большие стрекозы На ржавом чугуне ограды. И я не верить не могла, Что будет дружен он со мною, Когда по горным склонам шла Горячей каменной тропою. * Где дремала пустыня — там ныне сады, Поля и озерная гладь. Мы раз навсегда сотрем следы Войны, — чтоб жизнь созидать. И нам не страшна зарубежная ложь, Мы правдой своей сильны. Он создан уже — великий чертеж Грядущего нашей страны.