Солнце субботнего утра струилось через кружевные занавески, отбрасывая на старый паркет причудливые узоры, похожие на иней. Елизавета Петровна, закутавшись в мягкий, поношенный халат, сидела на кухне с чашкой кофе. Это было её священное время – время тишины, покоя и медленного, осознанного пробуждения. За окном шумел весенний город, но здесь, в её маленькой двухкомнатной крепости, царил мир. Она вдыхала аромат свежесваренного арабики и смотрела, как пылинки пляшут в солнечных лучах. В такие моменты она чувствовала себя удивительно цельной и самодостаточной...

Небо над Тывой полыхало стальным оттенком — словно не вечер опускался на землю, а кто-то выливал ртуть из дырявого мешка. Миражи света ходили по пустому горизонту, колыхались над сгнившими полями, будто само пространство теряло форму. Ветер тянулся с востока — сухой, пыльный, несущий запах золы, крови и чего-то ещё... трудноописуемого, но сразу заставляющего сердце биться чаще. Именно тогда они поняли — назад дороги уже не будет. Фургон ФСБ заглох, чихнув, словно задыхаясь. Сидевший за рулём майор Николай Туманов выругался сквозь зубы, хлопнул по панели, повернулся к остальным...