Звонок в дверь прозвенел коротко, как иголка — будто проверил, жива ли в доме тишина. На коврике уже оттаивали следы чьих-то ботинок: снег превращался в блёклые лужицы. На кухне шипел чайник, пахло мандариновой кожурой и свежим хлебом. Надежда вытерла руки о полотенце и крикнула в коридор, не скрывая улыбки: — Открой сама, Верочка! У меня руки в муке. Дочь вспорхнула из комнаты — тонкая, нервная, нарядная, как школьная тетрадь в новой обложке. Дверь распахнулась, и в прихожую шагнул юноша со скромным букетом...

- Не желаете ли кофе? - Не откажусь, спасибо. Загорелый мужчина в белоснежной рубашке наполнил два высоких турецких стакана крепким горячим напитком. Запах обжаренных зёрен прекрасно дополнял обстановку комнаты, заставленной трофеями из экспедиций по дальним странам. Копья с обсидиановыми наконечниками, скалящиеся чучела диких зверей, африканские маски и карты, написанные на шкурах животных, красовались вдоль стен, в шкафах, на полу. - О, некоторые из этих экспонатов, ещё привёз мой дед, - молодой хозяин протянул кофе...