Кира не любила спонтанных решений. У нее в столице каждая неделя была расписана: какие заказы, с кем встреча, когда дегустация новых десертов. Но в этот раз все рухнуло после короткого звонка мамы. — Ну, мы тут… э-э… немного завалились с заказами, — сказала мама неуверенным голосом, — папа простудился, а тут еще ярмарка скоро… Ты могла бы… ну, буквально на пару дней… — Мамуль, у меня… — начала Кира, но услышала в трубке то самое легкое дрожание, которое знала с детства. Это дрожание означало одно: мама старается не паниковать, но на самом деле ситуация серьезная...

Кухня тонула в мягком полумраке. Лампочка под абажуром не горела — Марина предпочитала слушать тьму. За окном висела неподвижная зимняя ночь: снег лениво кружился в свете фонаря, будто медлил коснуться земли. На столе, в полумраке, поблёскивала кружка с остывшим чаем, на блюдце — ломтик лимона, сморщенный и почти прозрачный. Она сидела, подперев щёку ладонью, и слушала. Слушала тиканье старых настенных часов, которые достались ей от бабушки. И — сквозь стены — голоса. В соседней комнате муж тихо говорил по телефону...