— Я докажу, что невеста тебе изменяет, — заявила мать, — и заставлю тебя ее бросить! Не хочу, чтобы внуков мне рожала прости Господи! — Ну да, я купила те запонки, — призналась Ирина Тимофеевна, — и чек я подкинула. Знала, что краля твоя даже в химчистку сама съездить не способна. Она ж деловая у тебя! Над тобой, сынок, весь город уже смеется, только ты ничего не замечаешь! Я для того, что ли, тебя рожала, чтоб ты на этой поганке женился и пропал?! Не бывать свадьбе! *** Слава, заглядывая в глаза...

— Ну наконец-то! Я уже думала, ты заблудился в собственном городе. Проходи, разувайся, не топчи мне тут. Голос Галины Анатольевны, нарочито бодрый и звенящий, встретил Дениса прямо у порога. Он вошёл в квартиру, и его тут же окутал плотный, тяжёлый воздух ожидания. Пахло чем-то сладким, яблочным пирогом, и ещё — полиролью для мебели. Всё блестело. Сервант с хрусталём был натёрт до неестественного сияния, словно готовился к приёму правительственной делегации. На идеально застеленной скатертью обеденном столе стояли две парадные тарелки и два фужера...