Лес — это книга. Я всегда так считал. Каждая тропа — строка, каждое дерево — буква. Я, Анатолий, лесничий, и я умею читать эту книгу. Я знаю язык мха, который всегда растет с северной стороны, и язык ручья, который всегда ищет самый короткий путь вниз. Мой отец был лесничим, и дед тоже. Мы, Ковалевы, — потомственные чтецы этого великого, молчаливого текста под названием Куделин бор. Я знаю его наизусть. Каждую поляну, каждый овраг, каждое дерево с отметиной от старой молнии. По крайней мере, я так думал...

Я пробуждаюсь тогда, когда небо над тёмными силуэтами сопок только-только начинает тлеть первым, робким светом. В избе ещё царит полумрак, и воздух густо пахнет дымом и сушёными травами, что висят под потолком душистыми пучками. Из угла доносится негромкое ворчанье моего пса. Здоровенный пёс, с шерстью цвета старого золота и носом, испещрённым шрамами былых схваток. Он всегда первым чувствует, что настала пора подниматься. Тянется лапами, фыркает, подвывает низко и нетерпеливо, торопя меня. Я потягиваюсь, поднимаясь с тёплой лежанки, и сонная одурь тут же отпускает моё тело...