Царь с царицею простился, В путь-дорогу снарядился, И царица у окна Села ждать его одна. Ждёт-пождёт с утра до ночи, Смотрит в поле, инда очи Разболелись, глядючи С белой зори до ночи. Не видать милого друга! Только видит: вьётся вьюга, Снег валится на поля, Вся белёшенька земля. Девять месяцев проходит, С поля глаз она не сводит. Вот в сочельник в самый, в ночь Бог даёт царице дочь...

Слово "сочельник" у меня прочно ассоциируется с Пушкиным. "Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях" была прочитана, разумеется, ещё в детстве: "Девять месяцев проходит, С поля глаз она не сводит. Вот в Сочельник в самый, в ночь Бог даёт царице дочь"... В те атеистические советские времена родственники, соседи и знакомые отмечали Пасху, красили яйца луковой шелухой и христосовались. И на Троицу в обязательном порядке ездили на кладбища навещать могилы близких. Это, конечно, особо не афишировалось, но и не считалось чем-то предосудительным...