Последний клиент оказался тем еще типом. Он час разглагольствовал о «творческой искре» и «нестандартных решениях», а в итоге заказал логотип, как у соседней конторы, только «чтобы шрифт был позаковыристее». Я вышла из офиса с легкой головной болью и ощущением, что весь день прошёл зря. Москва погружалась в предвечерние сумерки, и я ловила себя на мысли, что больше всего на свете хочу тишины, горячего чая и нашего дивана. Максим встретил меня на породе с странной, заговорщицкой улыбкой. Он был уже дома, что само по себе было редкостью...

– Тамара Ивановна, я… – Света замерла. – Я просто хотела сделать это место уютнее. Свекровь стояла в дверях веранды, уперев руки в бока. Её тёмные глаза метали молнии, а губы сжались в тонкую линию. Позади неё, в саду, щебетали птицы, но их пение тонуло в напряжённой тишине. Света чувствовала, как сердце колотится, а пальцы холодеют. Она хотела объяснить, что новый цвет стен – это ремонт, и попытка вдохнуть жизнь в старую дачу. Но слова застревали в горле. – Уютнее? – Тамара Ивановна шагнула вперёд, её каблуки громко стукнули по доскам...