Дверь захлопнулась с такой силой, что с полки в прихожей слетела фарфоровая статуэтка пары голубков — наш общий талисман на удачу. Он разбился вдребезги. Хорошая примета, подумала я горько. Я даже не вздрогнула. Просто стояла и смотрела, как он сдирает с себя пальто, швыряет дорогой кожаный портфель на пол и идет на меня, весь сжатый в один сплошной мускул ярости. — Как ты могла выгнать мою мать из квартиры, пока я был в командировке?! — его голос не кричал, он скрежетал, как металл по стеклу. — Немедленно собирай свои вещи и съезжай...

Сашка позвонил мне после обеда. Я ждал его звонка, прислушивался, не раздастся ли трель из коридора, то и дело выглядывал, натыкаясь на снующую туда–сюда соседку, бабу Машу. Потом, совсем измаявшись, взял отцовский паяльник и сел чинить радиоприемник. Мария Петровна опять уронила его со стола, каялась, молила о пощаде, и я, как настоящий мужчина, кивнул, мол, починю, хозяин же! В нашей коммуналке жили мы, баба Маша, старик–сапожник и бывшая спортсменка–пловчиха, тетя Римма. Кому как ни мне следить...