Сеня рядом и Белла пришел. Былое
«Будешь в нищете гнить!» — кричала родня, когда я отказалась отдать им последнее, а через год они пришли просить у меня работу.
Поездка в Малиновку была похожа на путешествие в прошлое. Старенький рейсовый автобус долго трясся по разбитой дороге, оставляя позади шумный город. За окном проплывали поля, перелески, полузаброшенные деревеньки. Воздух становился чище, прозрачнее, пах прелой листвой и дымом из печных труб. Елена смотрела в окно, а Маша, уткнувшись в телефон, слушала музыку. Для неё это была скучная необходимость, для Елены — погружение в детские воспоминания, смутные и тёплые, как парное молоко. Начало этой истории здесь >>> Деревня Малиновка оказалась небольшой, но живой...
Я лесничий. Я зашел в бор, где по ночам деревья и поляны меняются местами. Лес не хотел меня выпускать.
Лес — это книга. Я всегда так считал. Каждая тропа — строка, каждое дерево — буква. Я, Анатолий, лесничий, и я умею читать эту книгу. Я знаю язык мха, который всегда растет с северной стороны, и язык ручья, который всегда ищет самый короткий путь вниз. Мой отец был лесничим, и дед тоже. Мы, Ковалевы, — потомственные чтецы этого великого, молчаливого текста под названием Куделин бор. Я знаю его наизусть. Каждую поляну, каждый овраг, каждое дерево с отметиной от старой молнии. По крайней мере, я так думал...