«Когда открыли завещание, я не сразу поняла, что это было — ошибка или удар в спину…» Дом наполнился тишиной сразу после ухода последних поминальных гостей. Как это часто бывает, опустевшие комнаты загудели в голове глухим эхом — не столько от звуков, сколько от внезапной пустоты. Словно кто-то снял старую шаль с плеч, и ей стало зябко — не телу, а душе. Мария Тимофеевна стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку, как к берёзе на родительском кладбище, и смотрела на свои руки. Они пахли укропом и холодцом...

– Любовь Юрьевна, здравствуйте! Вот уж не ожидала Светлана увидеть свою первую учительницу на этой педконференции. Давно поговаривала Любовь Юрьевна об уходе на заслуженную пенсию. Ведь она уж и тогда, когда учила Свету, была немолода.  Впрочем, Света была ребенком, возможно с возрастом и ошиблась. Хотя... мама ее точно была моложе Любовь Юрьевны, а ее уж нет в живых. Разницу в возрасте она определила однажды, увидев Любовь Юрьевну ... Впрочем, обо всем по порядку.  – Здравствуй, Света. Вот и ты – педагог...