Заснежила, запуржила зима. Холода с севера надвинулись, ветра обжигающие да метели. В избе-то тепло. Дарья печь с утра натопила. Варево сунула. Возле чела чугун большой с водой поставила. Скотину поить, так разбавлять горячим. И так холодно, а уж если и водой ледяной поить, то совсем зябко им будет. Коров Дарье больше всего жалко. От холода совсем плохо доиться стали. Одну-то вот уж и запускать бы пора, а другой то еще доиться да доиться. Поздно нынче обгулялась. Приделала Дарья дела, собралась к Ефрему...

Федоска даже не заметила, как добежала до поповского дома. Спят все еще, огня не видно. Но матушка то уж, конечно, поднялась. Топчется себе на кухне, а дверь в залу закрыла, чтобы ненароком не разбудить домочадцев. Девушка подошла к воротам, толкнула. Так и есть. Открыты. Ждет ее матушка Серафима уже. Наверное, как встала, так и первым делом вышла на волю. Побоялась, вдруг Федоска раньше прибежит, да разбудит кого своим стуком. Девушка тоже постаралась не шуметь. Тихо зашла в дом, Шепотом заговорила с матушкой...