Девочка сидела в каменной нише, подтянув коленки к самому носу. В кулаке был зажат коробок со спичками. Мимо нее по заснеженной мостовой бежали последние прохожие. Они спешили домой, к своим накрытым столам, рождественскому гусю с яблоком в клюве, звону бокалов, теплу каминов. Девочке было холодно. До самых костей, тоненьких и хрупких, как спички в ее коробке. Она вытащила одну и чиркнула. Крохотный огонек вспыхнул у нее в ладони. — Как тебя зовут? Девочка подняла глаза, голубые, почти прозрачные, словно две льдинки...

Вчера дочка показала короткометражный фильм "Рождественская девочка", который им показывали на уроке музыки в школе. "Мама, посмотри, он очень добрый!". Я включила. Это была история о том, как девочка пошла продавать куклу, чтобы купить больной маме тёплые вещи. Меня эта история очень задела. Но не историей про добро. Нет, я очень злилась. Я здесь вижу историю о диструктивных дефицитных отношениях "родитель-ребенок". Ребёнок - маленький, мама- большая.  И я понимаю маму из истории.  Я тоже жила в такой же программе- не просить помощи...