На следующий день к вечеру пошел опять дождь. Тучи низко повисли прямо над горами. Идти дальше возможности не было и путники решили остановиться. Быстро соорудили шалаш и спрятались от непогоды. Дождь хлестал как из ведра, казалось что небеса разверзлись и решили вылить всю воду. Потом вдруг все быстро кончилось и наступила мертвая тишина. Даже ветер стих. Только изредка капли стекавшие с иголок елки падали с шумом ударяясь о камни. Солнце вынырнуло из-за горы, наступило утро. Баатар разводил костер а Мишка сидел на камнях и пристально вглядывался в бинокль...

- Сирый, ты спишь? - Участковый Максимов проснулся, когда сквозь щели двери в землянку уже проникал утренний свет. В землянке похолодало, а очаг потух. - Сирый! Но Максимову так никто и не отозвался. "Что за черт? - подумал участковый. - Куда мог деться каторжанин? Не похоже на него." Участковый сел на нарах, осторожно опустив сломанную ногу вниз. Она тут же налилась тяжестью, а затем и болью. Лодыжка распухла, и вся стопа посинела от кровоизлияния. О том, чтобы надеть сапог, теперь не могло быть и речи...