- Сирый, ты спишь? - Участковый Максимов проснулся, когда сквозь щели двери в землянку уже проникал утренний свет. В землянке похолодало, а очаг потух. - Сирый! Но Максимову так никто и не отозвался. "Что за черт? - подумал участковый. - Куда мог деться каторжанин? Не похоже на него." Участковый сел на нарах, осторожно опустив сломанную ногу вниз. Она тут же налилась тяжестью, а затем и болью. Лодыжка распухла, и вся стопа посинела от кровоизлияния. О том, чтобы надеть сапог, теперь не могло быть и речи...

Я проснулась от того, что кто-то громко барабанит по палатке. Спросонья подумала, что пошёл крупный град. Но звук шёл не сверху, а снизу. Разбудила мужа, и мы прислушались. Сквозь пластиковое окно палатки тускло светила луна. На улице стояла тишина. Лишь маленькие волны тихонько ударяли об лодку. Да и не только об лодку. Волны ударяли и о стены нашей палатки! Самодельную брезентовую палатку мы шили таким образом, что бы её нижние свободные полотнища подворачиваясь, образовали не промокающее дно...