Холод в Молотовске в ноябре 1938-го был особый. Он не просто щипал щеки — он выстуживал душу. Анна шла по обледеневшей тропинке, сжимая в руке казенный листок. Еще одна похоронка. Казалось, сердце должно разорваться от боли, но оно просто молчало, превращаясь в лед. Она не знала, что это лишь начало долгой стужи, которая испытает на прочность всё, во что она когда-то верила. Холод в Молотовске в конце ноября 1938 года был особым. Он не просто щипал щеки и заставлял кутаться в потертый платок. Он проникал внутрь, в самые потаенные уголки души, и выстуживал их до оскомины...

Валера уселся на раскладной туристический стул, открыл пачку сигарет, подцепил смертоносную палочку и закурил. Треск веток в костре, тишина ночного леса и чистейший воздух действовали умиротворяюще. Он глубоко затянулся и выпустил дым в темное небо, поднял голову и взглянул на звезды. Красота да и только! В городе такое количество звезд не увидишь, да и выглядят они иначе, менее яркие что ли, и совсем мелкие. Мысли плавно текли в голове, уносясь к временам молодости. Сколько лет прошло с тех пор,...