— А где Егорка? — голос Елены Натановны звенел в телефоне так, будто она стояла рядом с Машей, а не звонила из другого района города. Маша прижала телефон к уху и выдохнула. Только не сегодня. Только не снова этот тон. — Здравствуйте, Елена Натановна. Егор еще не вернулся с работы. У него встреча с клиентом задержалась, — как можно спокойнее ответила Маша. — Ну, раз муж твой не берет трубку, придется говорить с тобой. Нужно срочно встретиться. Семейный совет у нас. Приезжайте, как Егор освободится...

Иногда судьба выталкивает человека на экран раньше, чем он успевает понять, что такое слава. В семидесятых и восьмидесятых советское кино щедро открывало двери детям — но лишь единицы оставались в памяти зрителей не просто как «милые мордашки», а как настоящие актёры. Юля Космачёва была именно такой. Шесть лет, голубые глаза, и какая-то взрослая усталость в них — будто ребёнок уже знал, что такое боль утраты и сила света. Камера не просто любила её, она ловила дыхание, когда Юля появлялась в кадре...