Зал дорогого ресторана утопал в лилиях и атмосфере тщательно срежиссированного радушия. Елизавета Игнатьевна Вересаева, моя свекровь, праздновала свой пятьдесят пятый день рождения. Она стояла в центре зала, в платье цвета сапфира, и ловила восхищенные взгляды. Она подняла бокал, обведя гостей тяжелым, бархатным взглядом хозяйки мира. — Мои дорогие! Спасибо всем, кто пришел разделить со мной этот вечер! — ее голос, натренированный годами светских бесед, сочился елеем. — Пятьдесят пять — это не итог, а только начало! Начало новой, настоящей жизни, где нет места фальши...

Холодный осенний ветер гнал по улицам города жухлую листву. Казалось, что сама природа оплакивала скорбь, что Александре сжимала сердце. Она стояла у зеркала в пышном белом платье, которое скорее напоминало дорогой саван. Со стороны могло показаться, что это счастливая невеста, но ее глаза.. Её глаза широко раскрыты от страха. Они пусты и бездонны. В них лишь покорность судьбе и тихий, леденящий душу ужас. «Горько! Желаю вам никогда не знать бед и печали!» - всхлипывала за столом её тетка, Лидия Петровна, размазывая по щекам слезы притворной радости...