Всё началось с запаха. С того самого, что будил меня в детстве раньше солнца. Он плыл из кухни, теплый, маслянистый, сдобный и неслышно звал. Я сползал с кровати, босой, и шел на этот зов. А на кухне стояла она — моя бабушка. И в ее руках, посыпанных мукой, как будто рождалось само солнце. Круглые, румяные баурсаки. Они шипели в глубоком казане с кипящим маслом, превращаясь из белых комочков в золотистые, пышные шарики. Она брала один, обжигающе горячий, и давала мне. — Не дуй, внучек, — говорила она...