Когда Макару исполнилось тридцать, отец устроил настоящий праздник, не шумный, не показной, а теплый, семейный, с запахом домашнего торта и тихими тостами. Михаил Фёдорович никогда не был человеком пустых слов. Если обещал, делал. Если говорил, то по делу. Поэтому, когда после поздравлений и хлопков шампанского он протянул сыну папку с документами, все замолчали. — Это твоё, — сказал он просто. — Агентство теперь полностью твоё. Макар долго смотрел на бумаги, не веря. Рекламное агентство, созданное отцом с нуля, было его гордостью, его делом всей жизни...

Я вырастила его, заменив мать и отца, отдала ему всё, что у меня было. А когда он попросил о последней помощи, я испугалась. Мой страх вылился в унизительную расписку, которая превратила моего любимого брата во врага и едва не стоила мне жизни. Я до сих пор помню тот день. Он ворвался в мою маленькую двушку, как ураган, — взъерошенный, пахнущий машинным маслом и отчаянием. Бросил на стол ключи от старенькой «девятки» и рухнул на стул. — Всё, Оль. Конец. Уволили. Я молча поставила перед ним тарелку с борщом...