— Мама, я не возьму это. Спасибо, но не нужно, — Надежда отодвинула от себя большую картонную коробку, на которой красовалось изображение блестящего кухонного прибора. Людмила Степановна замерла с чашкой в руке. Ее пальцы, украшенные массивным серебряным кольцом с бирюзой, сжали тонкий фарфор так, что костяшки побелели. — Это профессиональная соковыжималка, Надя. Прессового типа. Она выжимает до последней капли. Смотри, даже для петрушки насадка есть! — ее голос, обычно мягкий и спокойный, стал напряженным...

— Тебе жалко, что ли? Обычный чай, Ира! Я просил листовой, а ты что купила? — Егор брезгливо отодвинул коробку с пакетированным чаем. — Да, жалко! — Ирина резко развернулась от раковины, сжимая в руке мочалку. — Жалко выбрасывать деньги на ветер! Особенно когда эти деньги — мои! Ты живешь в моей квартире на мои деньги, ешь мою еду, и еще смеешь меня в чем-то упрекать? Егор насмешливо посмотрел на жену: — Начинается. Снова будешь мне напоминать, кто тут главный кормилец? Ничего, скоро на работу выйду, и всё у нас будет...