Восьми лет брака вполне достаточно для того, чтобы возненавидеть друг друга - разругаться в пух и прах, а потом долго, на протяжении всей оставшейся жизни, собирать осколки несостоявшегося счастья. В дневниковых записях Нагибин беспощаден к Ахмадулиной - так же как убийственно беспощаден и к самому себе. Надо понимать, что сначала он не собирался публиковать их и не писал с оглядкой на читателя, решение обнародовать дневники пришло позже, перед смертью. И это смелое решение. Евтушенко задели...

„Что ни говори, а исход жизни по-своему интересен. Последний акт недолгого действия жалок, страшен, гадок, но не лишён какой-то поэзии.“ — Юрий Нагибин Вера Ивановна, человек, которого я бесконечно уважаю и многому ей обязана, говорит, что три дня назад у нее так прижало сердце, что она решила: это конец. Она давно чувствует, что конец близко. Внутренние ощущения, внешние приметы... А через минуту говорит: "Мне нужна швейная машинка". Я улыбаюсь, но так, чтобы она не видела. Машинка - это не тортик съесть и чаем запить...