Александр Лунев выкупил у города водонапорную башню конца XIX века и превратил ее в жилой дом. Забравшись на верхний уровень (метров двадцать над землей), я сразу стала мыслить себя принцессой, готовой спустить длинную косу из окна навстречу принцу. — Жить в башне — это у тебя из какой-то детской мечты или ты просто увидел объект и захотел? — Это история о том, что мальчику Саше 30 лет от роду захотелось жить в доме, какого больше ни у кого нет в Томске. Насколько мне известно, и в России на тот момент тоже не было...

Такси мчало их сквозь ночной город, и доктор Глухарёв, прильнув к окну, жадно вглядывался в пролетающие мимо огни. Казань, даже в полумраке, встретила их прохладой и ощущением простора, которого так не хватало в тесных, израненных улочках прифронтовых населённых пунктах, не говоря уже о самом госпитале, ютящемся на небольшом, – чтобы вражеским дронам находить было труднее, – пространстве. Широкие проспекты, подсвеченные здания с причудливой архитектурой, огни, отражающиеся в темной глади Казанки, – все это создавало чувство умиротворения и возвращения к нормальной, мирной жизни...