Переезжать из одного города в другой было немного страшно. После развода, после всего, что пришлось пережить, Катя готова была сбежать, улететь, укрыться, чтобы только больше не вспоминать. Не хотела, чтобы что-то напоминало ей о той душевной ране, что никак не могла закрыться. Маленький городок, в который после свадьбы привёз её муж, теперь не казался таким уж уютным и милым. Всё напоминало о боли, о том, что происходило здесь. Больше не хотелось встреч с человеком, который разрушил её, и, как оказалось, не только её жизнь...

Она сидела прямо, как учили балетные педагоги в детстве, и держала бокал обеими руками, чтобы не видно было, как дрожат пальцы. На ней было простое, почти скромное платье без камней и вычурной вышивки — тонкое кружево, молочный цвет, открытые ключицы. Я видел, как мои партнеры украдкой смотрят на цену люстр над нашими головами, на фамилии гостей в карточках, на сдержанную охрану у входа. Но все это не имело значения: я пришел не демонстрировать богатство, а благословить выбор дочери. — Пусть хозяйка стола покажет, что умеет, — раздалось от жениховой тетки, сухой и цепкой, как швейная игла...