Конверт был не простой, а с большими золотыми звёздами на синем фоне. Таким продавали открытки к восьмому марта. Он лежал на самом дне шкатулки, под спутавшимися цепочками и парой серёжек, купленных ещё в студенчестве. Аня провела пальцем по выпуклым звёздочкам, ощутила шероховатость бумаги и лёгкую упругость сложенных внутрь купюр. Это ощущение было таким знакомым и таким приятным, что она не могла не улыбнуться. Она приоткрыла клапан и заглянула внутрь. Аккуратная пачка, перетянутая резинкой. Пять тысяч рублей...

— За новобрачных! — тётя Вера подняла фужер, и хрустальная люстра звякнула подвесками. — За жильё для Максима! — подхватил кто-то из троюродных родственников. Зал загремел: «Горько!», музыка, аплодисменты, звон бокалов. Я крепко обняла брата, поцеловала невестку Катю в обе щеки. — Документы после торжества, — прошептал Макс, кивнув на коробку с атласной лентой. — Всё уже готово. Ты счастлива за нас? — Конечно, — кивнула я. — Очень счастлива. На подиум поднялась мама. Светилась, словно новогодняя ёлка в витрине магазина...