Если бы мне кто-то десять лет назад сказал, что однажды я буду стоять в дверях собственного дома, с каменным лицом выгонять родню, яростно защищая своё право на тишину, порядок и личные границы — я бы подумала, что этот человек либо сумасшедший, либо перепутал меня с кем-то другим. В то время я была другой — мягкой, доверчивой, почти болезненно вежливой. Я верила в силу семейных уз, в то, что если кто-то из родных вдруг ошибётся, скажет или сделает что-то неловкое — достаточно будет сесть за стол, налить чаю, достать баранки, и под мерный пар от чайника с душицей всё уладится...

Жизнь в некотором плане помаленьку налаживалась. У меня была постоянная работа с не самым плохим по тем временам заработком. И работа мне эта очень нравилась. Я ни разу не пожалела, что меня выгнали с предыдущего места. Там я сидела постоянно в кабинете, изредка выбираясь на стройку. Была серой мышкой, к которой все относились несерьезно. Ведь у меня и должности-то никакой, по сути, не было – я числилась штукатуром. Была просто неким приложением к начальнику участка. А на новой работе у меня появилась должность – инженер-куратор...