Вера шла быстро но аккуратно экономя остатки сил. Осень держалась тёплая, но под еловыми кронами сырость стояла плотная, вяжущая. Хвоя пружинила, мокрые шишки перекатывались под подошвой. Впереди торопилась жена егеря — сбивчиво говорила, оборачивалась через раз, будто боялась потерять Веру из виду. — Вот-вот, там он, — выдохнула она и махнула рукавом в сторону просвета. — Плохо стало. Половину лица как потянуло. Он говорит — а звук в кашу. Я сперва «инфаркт» подумала. Мы с сынком чего могли — растёрли, валерьянку дали...

— Вроде… живой, — он попытался улыбнуться, но лицо перекосилось от боли. — Мужик один… шел мимо… крикнул… оттолкнул меня… а то бы… После этих слов он потерял сознание. Случайный прохожий, оказавшийся бывшим военным, уже вызывал скорую и милицию. Потом он сказал Вале, сжимая ее дрожащую руку: «Девушка, это происшествие – не случайность. Это было предупреждение. Вам бы куда-нибудь уехать». В больнице, глядя на бледное лицо Максима под капельницей, Валя окончательно все поняла. Александр Полянский не собирается шутить и заставит их замолчать любым путём...